Одиночество. Я остаюсь один. Почему? Наверное мне так больше нравится. Было много друзей. Иногда мы собирались и проводили вместе время. Каждый хотел что-то сказать. А если не было слов, то хотел услышать. Но услышать не что-то любое, а то, где много интересных слов и слова о чём-то близком и приятном. Если таких слов не было, то слушать было не интересно.
Я вспоминаю себя в то время. Мне хотелось говорить так, чтобы говорилось интересными словами для слушателей. А чтобы было интересней слушать, мы разливали "жидкую думку" по пластиковым стаканчикам. Думка вплеталась меж слов, и слова становились наполненными и связными. И каждый из присутствующих понимал сказанное лучше и полнее. Как бы раздвигая слова и прислушиваясь лишь к "думке". А нужны ли были вообще слова? В этом месте захотелось упомянуть о времяпровождении знакомого прапорщика в командировках.
Что делать в командировках условно военному? Тоска. На вечер в общежитии бралась бутылочка на коллектив из тоскующих. Разливалось на всех. Выпивалось молча. Все прекрасно понимали, что говорить-то пока не о чем. И расходились по своим углам. Кто брал газетку, кто ковырялся в пожитках, кто просто лежал на койке. Разливалось по второй. Все одновременно подходили к импровизированному столу и заливали по второй. Но это ещё не то, поговорить всё еще не о чем. Мысли какие-то индивидуальные, не для всех. Расходились по углам.
Разливалось по третьей. Опять сходка, но уже пружинистыми шажками и с большим энтузиазмом. Хлоп по третьей. Ага, как только проскользнуло горючее, что-то указало стрелочкой на приборе - "поговорить". И чуть ли не одновременно собравшиеся начинали дискуссию буквально с любого слова. И уже как заправские друзья, похлопывали по плечам и энергично жестикулировали и кивали, одобряя собеседников. "Да ты что, а у меня не так...", "А ему прямо сказал...", "..тебе верю, как самому себе!". Лишь иногда отходили, чтобы вытащить из кармана кителя десяточку на сбор "гонцу".
Сижу один, вспоминаю. А может купить бутылёк как раньше и позвонить друзьям... Ох, не получится. Некоторых уже и в живых нет, о других никаких весточек. Как странно, вокруг столько людей, а поговорить не с кем. А что, мне же так нравилось больше - быть одному! Ну да, все верно! Вот я и начинаю говорить сам с собою.
— Как тебе собеседник?! — О да. — Красноречивый, глубокомысленный?! — О да — Знает как увлечь слушателя!? — О да, впрочем, чего спрашиваешь, сам же всё знаешь...
Останавливаюсь перед зеркалом, смотрю на себя и желая наполнить речь ещё и образами, подкреплёнными жестами, принимаю театральную позу.
— Давай, слушаю! - подбадриваю — Хочешь я тебе расскажу о моих друзьях?! — Да я о них всё знаю, не надо... — Я был частью их жизни, у нас были общие интересы... — Да знаю, знаю.
Части моего отражения разъединились, кусочки один за другим провалились в невидимость. Мысли стали блекнуть и зацикливаться по кругу. Одно и тоже крутилось в голове.
— Нужен ли я для самого себя? Нужен ли.
В ответ мое отражение всё больше и больше разваливалось, демонстрируя пустоты, в которые проваливался мой вопрос.
|